|
Маркиз де Шетарди Маркиз де-ла Шетарди в России 1740-1742 годов
15 октября. Стр. 347 Доверенность, которою я обязан вам по всяким причинам, может только руководиться внушениями моего усердия, почему без опасения представляю вам различныя соображения, которыя сделаны мною при Стр. 348 последовательном разсмотрении всех обстоятельств, побочных или относительных для России (ассеssоirs оu rеlаtifs а lа Russiе). Почту себя слишком счастливым, если применение их послужит на пользу службы его величества, и если выгода видеть предметы вблизи даст мне возможность сообщить вам несколько мыслей, которыя, как ни слабы оне, в состоянии были бы утвердить в этой части Европы преобладание короля таким образом, чтобы от него зависело пересоздать систему на Севере (dе rеfоndrе lе sуstemе du Nоrd), столь нуждающуюся в изменении, и удержать (dе соntеnir), на основании этого же самаго начала, всю нижнюю Германию в случае, когда это потребуется. Остерман (чтобы дойти до одного из первоначальных источников) хотел после смерти Петра I прославять себя новою политикою, которая в то же время делала его необходимым. По этому-то он начал стараться, чтобы скрепить с венским двором союз, который в то же время льстил его привязанностям. Представлявшияся от него выгоды, по наружности, казались существенными: Россия имела одного и того же врага, им настояла сильная потребность уберечься от него, так как он тем самым переставал для них быть страшным, и его погибель становилась очевидною, как только он ставил двух союзников в необходимость объявить себя против него. Довольно долгое время имели удовольствие питаться такими призрачными представлениями. Развязка последней войны против турок разрушила их. Не ожидали однако такой эпохи, чтобы почувствовать здесь, что союз с императором может быть только тягостью для России, и что она будет десять раз вынуждена исполнять свои обязательства, тогда как ей едва два раза придется требовать помощи, которую ей обещались доставить. Стр. 349 Неизбежное распадение владений австрийскаго дома, выказывая его слабость, которой вовсе не скрываюгь, усиливает ныне убеждение касательно безполезности союза с ним. Нельзя выводить из того, чтобы Россия склонялась к видам, которые бы сближали ее с нами: графу Остерману слишком бы пришлось делать усилия над своими чувствами и он бы это сделал разве с намерением повредить нам в глазах Порты и ослабить союз Франции с Швециею. И так более вероятно, что постараются при помощи Персии успокоиться от опасений, которыя возбуждают турки. Желание пользоваться некоторым уважением в Европе не дозволит также покинуть попытки вмешиваться в дела империи; но чем более представляют себе, что австрийский дом достиг предела своего величия, тем скорее обратятся к Пруссии, и несостоятельность таких видов не в состоянии будет пересилить пристрастия к берлинскому двору, внушаемаго гр. Остерману его происхождением. Прусский король, которому по его характеру может польстить такая наружность, тем более увлечется, что его министр здесь будет тому содействовать благоприятными для русскаго двора предубеждениями, которыя он здесь усвоил себе. Уже из возбужденных мною разговоров, я мог заметить, что он того мнения, что его государь не должен никогда допускать, чтобы Швеция возвратила себе Ливонию, так как для него Россия есть естественный союзник: над нею он не может иметь влияния, но за то и она не в состоянии, во вред ему, увлечься видами усиления на счет Пруссии — иначе русские станут между двумя огнями. Таким образом единственное средство для удаления недоверия и для поддержки союза с Франциею, от которой справедливо встретится противодействие тому, что лишит Швецию ея владений в Германии, будет состоять в уступке Швециею остальной Стр. 350 Померании королю прусскому и вознаграждении ея за то герцогствами Бременом и Ферденом, более значительными и отнятым у ней самым несправедливым образом. Прусский король наконец может, удовольствовавшись только наружностью (еn nе s'аrrеtаnt qu’а l’eсоrсе), найти по вкусу (gоutеr) такие принципы, увериться, что в союзе с Россиею у него будет всегда обезпечен тыл, и находить некоторое величие в утверждении принца брауншвейгскаго, своего шурина (Веаu frerе) в положении, в которое его поставили насилие и произвол. Если Англия получит в настоящее время со стороны гр. Остермана самыя большия выгоды, которыя желала бы достать для себя, — и пусть этот министр, замедляя до тех пор ратификациею, поставит эти выгоды в зависимость от образа действий, который выкажет Великобритания в нынешних обстоятельствах, — то она тем не менее обезпечена в сохранении превосходства над прочими нациями. Отвращение русских ко всему, что касается мореходства, более и более облегчит ей способ открывать новыя отрасли торговли, как это она сделала, взявшись строить суда и составлять необходимый экипаж (fоrmеr dеs equiраgеs) для плавания по Каспийскому морю и вывоза из Персии шелка с меньшими издержками, в кратчайший срок и без прежних опасностей. Англия, окончательно подчиняя себе большее число знатных при посредстве частных ссуд, что у ней в обычае делать для того, чтобы ставить русских в зависимость от себя, обезпечена связями, которыя очень трудно разорвать: при помощи их, все будут содействовать к утверждению в нынешнем правительстве расположения к англичанам, и отсюда одна решительная и направленная против них власть только в состоянии лишить их приобретеннаго ими влияния. Стр. 351 И так при настоящем положении, в котором находится Россия — и подобныя обстоятельства может быть будет трудно встретить, если упустить их теперь, — должно и можно приступить к способам ослабить Россию или посредством разрушения ея сил, или же утверждением ея в последовательной системе, которой деятельность совершенно бы зависела от влияния короля. Внимание к потерям, которыя понесет Швеция в противном случае; неудовольствие, которое может питать она если будет это приписывать своей слепой уступчивости к нам, и уверенность, что она при всяком случае будет иметь Россию расположенною наносить ей самые чувствительные удары — все это может еще и тем паче заслуживать внимания его величества. Эти средства (ослабления России) что касается до перваго пункта, верны, и надобно только подумать о том, как бы продолжить на четыре или на пять лет начатую шведами войну. Чтобы убедиться в том, достаточно напомнить насильственные способы, употребляемые Россиею с первых же минут. Захватили все сено, за исключением только необходимаго для продовольствия каждому по числу лошадей, которых дозволено иметь, и между тем как пуд, соответствующий 33 ливрам французским, обыкновенно продается по 18 коп., правительство установило таксу в 3 копейки, не назначив даже срока для платежа. Также точно поступило оно и с хлебом, привезенным в Петербург. Две трети из него удержано на царя; частныя лица могут продавать его только по цене, какую будет угодно назначить потом, и платить также, когда захотят. Жители Петербурга уже не избавлены более от строгих досмотров, которые производятся в домах с целью вернее разузнать об имеющихся запасах съестной провизии и завладеть ими впослед- Стр. 352 ствии. Принуждают значительных русских купцов давать в ссуду деньги, а время, когда будут они возвращены, также совершенно зависит от произвола. Сенат даже, уступая желаниям правительства, принял меру, которая безпримерна: каждый без исключения землевладелец, смотря по количеству владеемой им земли, будет обязан доставить правительству из губернии известное количество кулей хлеба и других съестных припасов, на которые ныне устанавляют тариф. Недостаток в деньгах также виден по состоянию касс государственной конторы, первейшей и значительнейшей из здешних. В ней третьяго дня было только около 250 т. франков, и полагают, что в настоящее время трудно собрать в Петербурге из принадлежащих царю ценностей один мильон франков. Зло увеличивается и поражает тем более, что его не скрывают. До сих пор были в невозможности составить в Финляндии армию из 30 т. человек. Не смотря на сделанную Швециею отсрочку, чрезвычайно повредившую ей и напротив выгодную для русских, известно, что русская армия нуждается в самом необходимом, и она в этом отношении в такой крайности, что для скорейшаго отклонения этого недостатка решились, оставив на зиму только 12 тыс. человек в Выборге и на границе, возвратить восемь полков для отправления их в места, лежащия около Новгорода и Пскова, и отозвать назад отряд гвардейцев, который будет поставлен вблизи Петербурга, но не в самом городе, чтобы на случай нужды быть скорее готовым к выступлению. В то же время открывается, до чего доходит редкость в людях от насильственных способов, к которым прибегают, чтобы помочь тому. Теперь требуется определить число слуг, которых каждый, смо- Стр. 353 тря по своему состоянию, может держать. Русские ямщики (lе соrрs dе vоituriers), которые, не неся ни каких повинностей, пользовались до сих пор известными льготами даже в самыя сильныя войны, отныне обязаны будут ставить рекрут аu рrоrаtа, также как и прочие подданные. Между тем как до сих пор довольствовались выдачею рекруту простой и обыкновенной одежды, ныне 60 тыс. человек, которых обязано выставить государство этою зимою, должны быть снабжены на шесть месяцев продовольствием, которое заранее следует вручить во всякой губернии назначенным к тому лицам. Можно присовокупить к тому, что едва ли Карелия будет в состоянии участвовать в исполнении такого налога, так как фураж и запасы, о которых ложно распустили слух, что будто отняты у шведов, взяты из амбаров, которые покинуты всеми финскими крестьянами, из окрестностей Выборга перешедшими на шведскую землю. Как ни велики впрочем эти неудобства и как ни ослабят они России, все-таки эти неудобства не спасут от чрезвычайных издержек, которыя повлечет за собою война, и не разрушат может быть начала, против котораго всего более нужно взять предосторожности. Немецкое правительство и министр, которые по милости власти, ими похищенной, угнетали народ, будут существовать по прежнему, и потому если состояние безсилия (enеrvеmеnt), в котором они себя увидят, заставит их наружно принять или следовать иному направлению, то это будет для того, чтобы поправиться, привести в порядок внутренния дела страны, возвратиться вернее к прежним началам и разорвать мир, если бы он был заключен со Швециею. Случай к последнему обстоятельству тем менее, впрочем, в состоянии не удаться России, что настоящее правительство, чтобы утвер- Стр. 354 диться, не может и не должно пренебрегать приобретением для себя отречения со стороны герцога голштинскаго, когда будет стараться благоприятствовать его справедливым видам на шведскую корону. К этой самой интересной, но моему мнению, точке зрения для службы его величества клонятся (derivent) особенно все соображения, которыя считал обязанностью предоставить вашему усмотрению. Давно занимаясь этим предметом, я всегда убеждался в мысли, что молодой герцог цвейбрюкенский*) будет принцем, котораго для интересов короля следует предпочтительнее пред другими возвести на шведский трон: он будет способнее, по положению своих наследственных владений и связей, соединенных с его происхождением, укрепить более и более союз, так долго существующий у Франции со Швециею, и подорвать всякое сближение последней с Англиею. Для успеха, впрочем, такого предположения может быть потребуется отклонение всего, что в состоянии противодействовать избранию шведов и поколебать их из опасения защищать это избрание силою оружия. Герцог голштинский, действуя за одно с русским двором, более чем кто либо, может причинить такое колебание. Он поступит иначе, если бы овладеть им, и когда бы он увидел, что по всей вероятности русская корона будет ему наградою за торжественное отречение, уничтожающее права, которыя он мог бы предъявить на Швецию. Во всяком случае я остаюсь *) Герцогство Цвейбрюкен, по фр. Dеuх роnts в 1654 г., когда владетель его Карл Густав, по отречении королевы Христины, вступил на шведский престол, было присоединено к Швеции. По кончине Карла ХII, в 1718 т. оно перешло к ближайшим его родственникам в линию пфальц-цвейбрюкенскую. Представитель его Христиан IV в.1741 г., когда о нем пишет в своей депеше Де-ла-Шетарди, был 19ти лет и жиль сначала во Франции, где отец его служил генерал-лейтенантом. Стр. 355 при убеждении, что такое устройство должно быть подчинено условию, что этот принц будет наследовать престол только после Елизаветы; иначе нельзя искоренить немецкой нации и уничтожить следы ея в России. Последняя чрез то самое возвратится, как я уже это объяснял, к истинным началам (т. е. к старине), и у герцога голштинскаго будет достаточно времени всосать их до такой степени, что они обратятся у него в природную привычку, особенно если будет употреблена предосторожность удалить всех немцев, к которым мог он питать доверенность. Эти первыя выгоды наверное повлекут за собою другия. Швеция также возвратит себе прежния потери; может быть даже не будет вовсе несбыточным при том положении, в котором находятся дела империи, выхлопотать шведам уступку Голштинии. Заложенныя таким образом основания установили бы между ними и Россиею систему, которая заставит их идти одною дорогою, не ослабляя союза Франции с Швециею; русский двор возвратился бы к политике Петра I и искал бы своей безопасности от турок в союзе с королем (французским). Дании, которая считает и всегда будет считать выгодным для себя союз с Россиею, чтобы ставить Швецию между двух огней каждый раз, когда она будет атакована или ожидать того, Дании останется только следовать внушениям, какия пожелают ей сделать. Прусский король до тех пор, пока будет верен обязательствам, которыя он только что заключил с его величеством, будет тогда иметь еще более свободы действовать внутри Германии, а если бы он уклонился от этях самых обязательств, то опасения привлечь тем в свои владения Россию и Швецию достаточны будут для удержания и принуждения его действовать за одно с ними и с нами. У англичан будет отнята торговля, которую Стр. 356 они ведут с Россиею, и они испытают огорчение увидеть ее перешедшею в наши руки. Англия окончательно потеряет всякое значение на Севере вследствие необходимости и злонамеренности, которой постоянно должно ожидать от нея; она сделается безсильною, так как опасность, которая будет всегда грозить курфюршеству гановерскому, сделается настоящим пробным камнем для удержания короля Великобритании в границах умеренности, а без этого им подчиниться ему не дозволят его предразсудки и привязанности. Хотя намерения, выказываемыя постоянно и до сих пор принцессою Елизаветою, также как и природное расположение, которое к счастью есть у ней, суть обстоятельства благоприятныя и совершенно в состоянии придать разсматриваемым мною различным уважениям решительную прочность, однако я не должен пропустить, не представив вашему, милостивейший государь, обсуждению, средства, которыя признаю за более верныя для укрепления в этой принцессе нынешних ея чувств, а также для ускорения успеха намерениям шведов. Это будет: 1) чтобы Швеция, елико возможно менее, медлила высказать письменно и распространить в народе и русской армии о помощи, которую желает она оказать потомству Петра I; при чем представить герцога голштинскаго в выгодном свете, как о том часто выражала желание принцесса Елизавета, потому что тогда все сомнения, порождаемыя неизвестностыо, исчезнут, чтобы дать место самой твердой уверенности, что серьезно заняты интересами ея и племянника. 2) Чтобы турки, или сами, или чрез татар, не замедлили сделать быструю диверсию, так как кроме существенной пользы, которую извлечет из того для себя Швеция, увидят как мало в состоянии шах Надир удержать Порту, и поражение, которое испы- Стр. 357 тает настоящее правительство в том, что заявляло в этом случае с такою афектациею, покажет и за границей, и русскому народу, как мало можно полагаться на меры, предпринимаемыя этим правительством, или же им считаемыя за верныя. 3) Пусть король Август принят, как раскаявшийся, и nусть даже смотрят благосклонно на то, на что ныне устремлено его честолюбие, несмотря на все, что считал обязанностью постоянно вам сообщать о его уклончивости; но при этом постановить непременным условием, что он возстановит поляков против России, потому что это чувствительное место, на которое можно напасть у русских. Чем более выказывал петербургский двор трофеев рабской приверженности короля Августа, тем оскорбительнее и даже опаснее по своим последствиям для видов русскаго правительства лишиться в глазах народа союзника, котораго зависимость этот двор считал бы и тогда уже ослабевшею, когда бы только сделал ему честь видеть в нем друга России. Наконец, если вы найдете в этих различных соображениях какое-нибудь соотношение с планом, который признаете сообразным с интересами короля и его видами, то будет чрезвычайно важно, чтобы вы, милостивейший государь, соизволили дать направление моим действиям. Неопределенныя уверения, которыя мне дозволено его величеством выражать, недостаточны, чтобы возбудить внутри деятельность, которая бы вполне соответствовала мерам, принятым извне. Вы даже заметили, что я почерпал постепенно из самого себя то, что мне казалось способным для произведения впечатления на принцессу Елизавету и предупреждения подозрения и неудобства, которыя могло бы причинить ожидание ответа или новых приказаний, особенно в таком отдалении, в каком нахожусь Стр. 358 я. Впрочем это государство, по невозможности руководиться в нем началами, принятыми и употребляемыми в других странах, требует большаго, чтобы возможно было воспользоваться тотчас же случаем. Следовательно, только зная пространно намерения короля, я в состоянии в одно и то же время действовать последовательно, направлять себя, сообразно обстоятельствам, и препятствовать прошениям или недоверчивости повредить расположению, может быть единственному, в котором поставлена принцесса Елизавета, чтобы столько же любить Францию и французский народ, сколько ненавидеть немцев и англичан. Я прибавлю, что некоторая доверенность, которою удостоивает меня принцесса и возможность видать ее теперь один раз в неделю, или получать записки от нея, ставят меня постоянно в тупик, и это тем труднее для меня победить, что мои ответы должны опаздывать по мере того, как дела подвигаются вперед. Вы лучше будете об этом судить по тому, что произошло между этою принцессою и мною в 8 или 10 дней, и также признаете необходимость для меня говорить определительно с нею касательно герцога голштинскаго. Нежность ея к нему так сильна, что она безпрестанно возвращается к этому предмету, и было бы может быть трудно решить, не желает ли она столько же для него, сколько для себя, достижения короны, которой лишило ее насилие. Эта принцесса желала еще недавно, чтоб я ей всегда сообщал известия, доходящия до меня извне. Я выполняю это при помощи записок, которыя поверенный и я продолжаем писать; при чем с моей стороны все внимание обращено на то, чтобы все сообщаемыя мною известия приписывать мерам, принимаемым королем в видах принцессы Елизаветы, и в то же время исключать факты, которые были бы не совместны с Стр. 359 этим преднетом. Несмотря на эти старания, прибытие г. д’Авена*), также как и толки на его счет, возбудили опасения и подали повод к записке, которую я велел на скоро переписать слово в слово, чтобы ничего не изменять в ней: «Я не могу пропустить, чтобы не сообщить вам, пишет поверенный, о безпокойстве и подозрении, в которых находится герой**). Прибытие этого господина француза тем более заставляет верить распространившимся слухам, что вы не предуведомили о причине прибытия. Уверяют, что на него возложены тайныя предложения о мире с Швециею, совершенно противныя интересам героя и его любезнаго племянника. Признайтесь, что не дело героя заботит более Швецию, не оно интересует ее прежде всего; а с другой стороны, правительница охотно уступит много, лишь бы только оставаться спокойною на троне. Для героя будет очень чувствительно приготовить умы, и тем дать случай шведам нанести лучше удар, а потом, после столько пролитой крови, не видеть ничего, кроме жертв. Голос, данный Англиею за курфюрста баварскаго, и распоряжения, принимаемыя *) D'Аvеsnеs приезжал в Петербург, как видно далее, по поручению принца Конти для переговоров о браке его с Елизаветою; между тем Фридрих II в своей «Нistoire dе mоn Теmрs» ошибочно пишет, что д'Авена посылал кардинал Флери к Де-ла-Шетарди с приказанием употреблять все усилия для низвержения правительницы и возведения на престол Елизаветы. **) В переписке Де-ла-Шетарди с Лестоком, и после восшествия на престол Елизаветы, она обозначалась таким именем. В 1748 г. об этом есть упоминание в экстракте о винах Лестока, что он получил от французскаго министра «шкатул с табакерками и всякими другими мелочами, из слоновой кости сделанными, и при присылке оных табакерок тот Шетардия своим письмом именно его, Лестока, просил, что ежели и выше куда оныя табакерки угодны будут, тоб он их вручил; и в том письме точно написано было герой, почему явственно оказуется, что оный Шетарди его, Лестока, просил, дабы оныя табакерки поднесены были ея императорскому величеству, что и ему, Лестоку, видеть и выразуметь было возможно, что оное чести ея императорское величество предосудительно»... Стр. 360 в пользу этого государя, могут быть большой важности для тех, которые желают погибели австрийскаго дома, но герой не получает от того никакой выгоды. Впрочем верно, что Англия не отделится от брауншвейгскаго дома, и очень вероятно, что его величество британское будет стараться о предоставлении наследства шведским престолом в гессенский дом — и таким образом, с которой бы стороны то ни было, герой и его любезный племянник лишаются всего.» «Вы вероятно были вчера, отвечал я, в волнении, когда всякий случай и повод возбуждают в вас опасения. Герой знает женя очень дурно, когда считает способным вводить его в заблуждение. Господин, о котором думают, что он прибыл для заключения мира также мало думал о нем, как мало думали это возлагать на него. У него нет никаких предложений к правительству, и он ничего не привез мне такого, чтобы могло меня в чем бы то ни было даже сблизить с двором и министерством. Скорый отъезд его столько же разрушит ложные слухи, распущенные на его счет, сколько его старание видеться здесь только со мною должно было бы предупредить их. Не верьте также, что Швеция хочет отделить свои интересы от интересов героя; поступить так — значило бы строить на воздухе. Какой бы ни старались достигнуть выгоды, преимущественно имеется в виду устроить с героем систему постоянную ІІ прочную, как в настоящем, так и в будущем. То, в чем вы видите единственно погибель австрийскаго дома и, следовательно, никакой пользы для героя, именно ведет вернее к доставлению ему пользы. Разве вы уже забыли обстоятельства, высказанныя мною герою для раскрытия намерений, которым следует венский двор после брака сына Петра Великаго с принцессою бевернскою, чтобы овладеть Россиею и довести Стр. 361 ее до того положения, в котором находятся дела ныне; и если вы это припомните себе, то можете ли не признать, что тот же самый венский двор, слабый и затрудненный, не будет в состоянии ни сам собою, ни при помощи друзей поддерживать здесь (в России) дело своих рук? То же самое с согласием, к которому вынужден английский король в пользу курфюрста баварскаго; он поступил так не для чего инаго, как для отклонения от своих владений в Гановере опасности, которая им грозила. Та же самая причина помешает ему войти в столкновение с нами по всякому другому предмету. Это так верно, что Финч, признавая невозможность для лондонскаго двора послать эскадру в Балтийское море, предложить в замен 100 т. фунт. стерл. С этой же точки зрения вы можете судить, что выиграют, даже если его величество британское никогда не покинет брауншвейгскаго дома. Что же касается до мысли укрепить за гессенским домом шведское наследство, то английский король так мало склонен содействовать тому, что я могу вам ручаться, что его величество шведский будет последний из своего дома, который владеет шведскою короною. Наконец, так как я никогда не буду скрывать истины от героя, то вы легко заключите из этого, что напрасно придумали себе безпокойства. вовсе неосновательныя. Пусть только герой соблаговолит совершенно довериться его величеству (королю французскому) и его министру, и все пойдет хорошо. Я могу даже вам доказать, что отдаление вовсе не препятствует способам, которыя приняты во всем, что ни касается героя. Я получил от государя ответ, в котором выражено живейшее удовольствие о тои, что расположение героя таково, как только можно желать этого для его выгод. Важно более, чем когда-либо, чтобы он мог Стр. 362 положиться на верность его партии. Минута действовать открыто, после побеждения мною многих затруднений, наконец наступила, и я слишком желаю добра герою, чтобы не надеяться, что он воспользуется ею, как только будет возможность войти в соглашение с шведской армиею.» Если такой ответ возстановил спокойствие, то он все таки не спас меня от просьбы, возобновляемой каждый раз и состоящей в том, чтобы я сделал так, чтобы можно было иметь здесь множество русских экземпляров манифеста, в котором шведы высказывают свои намерения в пользу потомства Петром I. От такой предварительной меры ожидают вернаго успеха, и точно распространение манифеста внутри государства' приготовило бы умы, соединило бы их, известило бы тех, которые не могли и не могут о том знать, и произвело бы огромное действие. Я выказывал полную готовность и в то же время не скрывал затруднений провести эти экземпляры. Действительно, милостивейший государь, если существенная польза от такого предприятия убедит вас к тому, чтобы осуществить это средство, то надобно употребить все возможныя предосторожности. Такое положение, тем более для меня затруднительное, что оно возобновляется ежедневно, не может однако ни в чем сравниться с тем, в котором я находился шесть дней тому назад. Камергер принцессы, к которому она питает доверенность, явился ко мне в полночь сказать от имени ея, что она сейчас узнала, что царь умер и что так как она желает решительно руководиться моими советами, то просит меня известить ее, что она должна делать? Такая честь для меня со стороны принцессы не равнялась вовсе с затруднением, которое чувствовал я, будучи в затруднении давать советы в такую решительную Стр. 363 минуту. Необходимость в быстрой решимости побудила меня победить это препятствие. Я ей написал, что новость эта, неожиданная и важная, может иметь хорошия последствия и вовсе не такова, чтобы ее считать злом, но при этом не надобно терять ни одной минуты для соглашения с приверженцами; что это будет случаем представить и дать почувствовать им, что нет такого усилия, котораго они не должны сделать, чтобы сбросить с себя иго иноземцев, которое тем более гнетет их, что иначе не будет более границ его самовластию. Если усердие приверженцев, прибавлял я, будет таково, каковым оно должно быть, и чтобы извлечь из того пользу, необходимую для их же собственных интересов, то наконец следует воодушевить и поощрить их примером. Нужно явиться и поддерживать своим присутствием значение этой благородной решимости, которая в одно и то же время и внушит уважение, и воодушевит. Этот совет, продолжал я, не исключает вовсе мер предусмотрительности и предохранения и что прежде всего должно быть уверенным в твердости тех, которым дорого счастие отечества и их собственное. Частныя лица, приверженныя к этой принцессе и которых она собрала ночью, были того же мнения, как она разсказывала мне после, и потому то было решено, что если царь умер, то она тотчас же сядет на коня и явится в главе войск, что она и .сделала бы, когда бы подтвердилось сообщенное ей известие. Не этим одним окончательно доказывается, что она понимает и как видно сознает свои силы лучше, чем как это было до сих пор. Один частный случай, бывший предметом всех разговоров и который по этому должен вам сообщить, послужит к убеж- Стр. 364 дению в том. Принцесса Елизавета, справедливо обиженная тем, что персидский посланник не был у ней для вручения своих подарков, которые он прислал ей, также как и принцу брауншвейгскому, не хотела ни видеть, ни принят того, на кого было это возложено. Гр. Mиних и генерал Апраксин ездили к ней но этому случаю от имени двора и старались убедить ее изменить такое решение. Она не скрыла от них удивления, как можно настаивать об этом; я вам это прощаю, прибавила она, так как вы только исполняете то, что вам приказано; но скажите Остерману, который один устроил дело столь неприличным образом, если он забыл, что мой отец и мать вывели его из учителя, каким он был, то я сумею заставить его вспомнить, что я дочь Петра I и что он обязан уважать меня*)!» © Вычитка и оформление – Константин Дегтярев ([email protected]), 2005 |
