|
Маркиз де Шетарди Маркиз де-ла Шетарди в России 1740-1742 годов
26 апреля. Фонтенебло. Маркизу Де-ла-Шетарди. Стр. 609 На этих днях я имел, милостивый государь, пространный разговор с кн. Кантемиром. которому делал сильные упреки за вероломство его двора, прервавшаго перемирие без предуведомления о том, после длинаго слова не прибегать к такой мере без извеще- Стр. 610 ния о ней вас. Чтобы лучше убедить его, я прочел ему ваше письмо от 3 и 19 (?) марта, в которых есть ясныя доказательства такому вероломству. Этот посланник мог только возразить, что оно действительно было тут более или менее, потому что у вас потом были многия совещания и, особенно 20 марта, с министрами царицы. Здесь точно вы сильно настаивали. чтобы дали отсрочку по крайней мере на 15 дней; но притом вовсе не жаловались ни на какое несдержание слова, что конечно не преминули бы сделать, когда бы имели к тому основание. Действительно я не находил ничего в ваших письмах от 19 и 25 марта о том, чтобы могло дать мне понятие о способе ведения вами переговоров с Бестужевым — обстоятельство чрезвычайной важности для чести короля, почему я и прошу вас дать мне о том определительный ответ. Между бумагами. сообщенными мне кн. Кантемиром, я нашел копии с ваших последних писем к Левенгаупту. Это значит простирать далеко доверенность ко двору, который способен употребить ее во зло. Я уже к вам писал, что ничто не обязывает вас давать русским министрам копии с ваших писем, не говоря уже, что это решительно не в обычае, исключая случаев, настоятельно требующих того, и ничто так не способно более, как это, подтвердить подозрения, которыя уже слишком распространены в Швеции о нашей стачке с петербургским двором. Р.S. Я вижу из письма г. Фенелона от 17 апреля, что он вам сообщал о предупредительности, которую выказал гр. Зенцгейм (Sеntzhеim), полномочный министр императора, к гр. Головкину, дав ему знать о своем прибытии в Гагу и сделав даже визит, который русский посланник оставил без всякаго ответа. Возможная вещь, что он был удержан Стр. 611 от того неизвестностию, в которой мог быть, признала ли царица, его государыня, курфюрста баварскаго императором; но во всяком случае вежливость требовала, чтобы гр. Головкин передал чрез третье лице извинения по причинам, которыя помешали ему исполнить в отношении императорскаго посла долг церемониала, учрежденнаго между иностранными министрами. © Вычитка и оформление – Константин Дегтярев ([email protected]), 2005 |
