|
Маркиз де Шетарди Маркиз де-ла Шетарди в России 1740-1742 годов
Версаль 15 января 1742 г. Mаркизу Де-ла-Шетарди. Стр. 484 Я ожидал, милостивый государь, чтобы можно было отправить вашего курьера с ответом на все, что есть замечательнейшаго в ваших депешах со времени события, возведшаго на престол принцессу Елисавету, т. е. на статьи, которыя касаются Швеции. Я был очень изумлен, что на другой день после этого переворота, вы решились писать к гр. Левенгаупту о приостановлении наступления. Еще более изумлен я, что вы хотели взять на свою ответственность все, что могло из того произойти. Я не могу примирить такого образа действий с вашей стороны с знанием, которое вы имеете касательно видов короля, и с постоянно сообщаемыми вами известиями о худом состоянии московской армии, которая нуждалась даже в необходимом и которую вы считали неизбежно разбитою, если только шведы явятся с своими силами. Вы приводили в свидетелей тому всех генералов, когда бы они смели говорить; все ваши письма были только наполнены тем, что выказывало слабость русскаго правительства, которое до сих пор единственно наружным блеском, скрывавшим внутренния язвы, внушало почтение в иностранцах. Каким образом могло случиться, что в 24 часа изменилось все, и русские сделались столь страшными, что шведы могут найти себе спасение единственно в доброте царицы, во власти которой их уничтожить ? Стр. 485 Король думает, милостивый государь, совсем иначе и более правдоподобно, что поспешность, с которою воспользовалась царица вашим значением, чтобы остановить гр. Левенгаупта, скорее основывалась на опасении, внушенном слухами о походе этого генерала, чем на желании угодить королю и быть осторожною с народом, дружественным с Франциею. Я могу объяснить повод, могший побудить вас к такому опасному поступку, на который вы поддались, только тем, что разсказ, сообщенный вам кавалером Креспи о дурном положении шведской армии, ввел вас в заблуждение. Но этот разсказ изумительно как преувеличен и даже ложен в существеннейших частях. Кавалер Креспи, благонамеренный сам по себе, обманулся первый речами недовольных и врагов гр. Левенгаупта. Шведская армия вовсе не в дурном положении; есть там больные, но не в значительном числе. В припасах нет недостатка, есть склады вблизи, кроме главнаго в Фридрихсгамне; впрочем шведы привыкли довольствоваться малым. Я не знаю, откуда кавалер Креспи мог взять, что шведская армия к будущей весне не будет превышать 14 т. человек. Ему конечно неизвестно, что два месяца тому назад войска были удвоены, и что Швеция ныне имеет более 80 т. человек регулярных войск. Но предположим, что все, сказанное вам кавалером Креспи, было справедливо, то и в таком случае вы никогда не должны были брать на себя останавливать гр. Левенгаупта, как только царица отказывалась дать ему просимыя им обезпечения. Лучше было бы, когда бы шведская армия, преследуя с увлечением свое намерение, была разбита на голову. Промах генерала не падал бы на министерство, которое не имело времени взять назад данных им приказаний. Мир был бы не менее заключен тогда, и также выгодно, как вы Стр. 486 заставляете надеяться ныне, потому что не даете даже догадываться о желании царицы что-нибудь уступить, а Швеция не могла бы ни в чем упрекать нас. Когда же, напротив, удалось бы предприятие гр. Левенгаупта, и он одержал бы какой-нибудь верх, то царица почла бы счастливою, если бы королю было угодно доставить ей мир. В воле его величества было бы назначить условия, и Россия осталась бы ему признательна за то, что умел утишить шведов. Не скрываю от вас, что вся шведская нация раздражена до крайности и не сомневается, что король хотел пожертвовать ею — вы можете судить об этом, по тому, что сообщает вам г. Ланмари, который ничего не преувеличивает. Поздравление, принесенное вам гренадерами и котораго к несчастию вы не могли отклонить, не предвидя его, раскрывает участие ваше в перевороте и только более усилит подозрение Швеции в вашем пристрастии. Я посылаю сегодня курьера в Стокгольм, чтобы стараться успокоить там умы и дать знать, как это и есть в действительности, что перемена владетеля в России нисколько не изменяет чувств короля к Швеции, ни видов Франции. И точно, если король всегда желал переворота только как средства облегчить шведам исполнение их .намерений, и если этот переворот произвел противное действие, то должно жалеть о всех трудах, которые предпринимались для ускорения его. Я присовокупляю г. Ланмари, что далекая оттого, чтобы прекратить военныя действия. Швеция должна продолжать их с сильным напряжением до тех пор, пока не получит в обеспечение тех мест, которыя требовал гр. Левенгаупт, а после того можно будет хлопотать о мире. Это не потому, чтобы король хотел зла царице,— ея великия достоинства могут только возбуждать ува- Стр. 487 жение и желание поддерживать с нею доброе согласие; но честь короля обязывает поддерживать шведов в предпринятой им войне и доставить им по крайней мере часть обезпечений и преимуществ, на которыя они надеялись. Если бы даже обещания, сделанныя его величеством, не были так положительны, как они в самом деле есть, то уже обязательство, которое вы приняли с ответственностью за событие, тем более побуждает его величество не допускать, чтобы шведы терпели впредь от последствий вашего слова, иначе они будут справедливо думать, что их старались обмануть. Скажу вам более, что если война продолжится, то шведы не останутся без союзников, и тогда царица может быть поздно узнает, что она уже слишком презирала своих неприятелей. Вы поймете из всего, мною сказаннаго здесь, что вы слишком поспешили, желая изменить образ действий г. Кастеллана, и как только я узнал о сообщенном вами ему, то немедленно написал, чтобы он мог удержаться от таких заблуждений; но я сильно боюсь, чтобы он, получив ваше письмо прежде моего, не лишился возможности трудиться так полезно, как в состоянии был он это сделать, следуя прежней системе. Что касается до герцога голштинскаго, то весьма счастливо, что царица не приняла вашего предложения об отсылке его во Францию для отправления оттуда королем на своих кораблях в Петербург: его вёличество нисколько не расположен брать этого на себя. Но при этом случае не могу пропустить без замечания касательно выражаемаго царицею нетерпения иметь близь себя столь нежно любимаго ею племянника. Он призван на престол, по завещанию Петра I, предпочтительнее пред нею*) и нельзя ли опасаться, *) Здесь французский министр ошибается: по смыслу духовнаго завещания Екатерины I (а не Петра I, который не остав- Стр. 488 чтобы этот принц не подал со временем повода к новому перевороту? — Впрочем, царице более, чем нам, следует предвидеть неудобства, которыя могут родиться, когда покажут русским их законнаго государя. Я могу присовокупить одно слово касательно совершенной доверенности, которою делает вам честь царица: ничто не может быть более лестно для вас и более желательно для службы короля; но вы должны беречься возбудить тем зависть между министрами, почему и обязаны, даже если бы это было только для сохранения приличий, работать по крайней мере иногда с ним и показывать вид, что вы пользуетесь их посредничеством для доведения до сведения царицы того, что желаете. Мне нет надобности говорить вам, что содержание этого письма предназначается единственно для вас и собственно для вашего руководства. Важно, чтобы мы могли быть полными распорядителями мира (quе nоus nоus rеndiоns mаitrеs dе lа раiх), который должно заключить между Россиею и Швециею, и его величество, не колеблясь, примет посредничество, котораго царица будет просить тотчас, как кн. Кантемир представит врученныя ему письма. Следовательно чрезвычайно нужно, чтобы царица не питала к нам никакой недоверчивости и была бы все более и более уверена в благонамеренности короля. Однако, так как не нужно, чтобы она слишком обольщала себя надеждою на выгодность мирных условий; вы же, после всего вами деланнаго и говореннаго, не можете переменить речи без получения на то разрешения, то лял никакого завещания), Принц голштинский мог бы наследовать тогда только русский престол прежде Елизаветы, когда бы был православнаго вероисповедания, но в описываемое время он воспитывался еще в лютеранском законе, почему вторая дочь Петра и имела перед ним преимущество. Стр. 489 я присоединяю здесь второе несекретное, письмо (lеttrе оstеnsiblе) — его вы и можете пустить в дело. Г. кардинал одобряет вашу мысль о пенсионе, который вы полагаете приличным назначить госпоже ..., если только виды, которые имеются на Бестужева, осуществятся, также и о подарке поверенному, потому что место, которое он должен занять, дает ему возможность быть полезным вам. Остается только знать, до какой суммы должны простираться пенсион и подарок? Прошу вас уведомить меня о том скорее. © Вычитка и оформление – Константин Дегтярев ([email protected]), 2005 |
