|
Маркиз де Шетарди Маркиз де-ла Шетарди в России 1740-1742 годов
С. Петербург, 8 декабря 1741 г., 11 часов утра; получена 10 января 1742 г. Стр. 458 Вы не сомневаетесь в чрезмерной радости, доставленной мне одобрением, которое вам угодно было выразить моим действиям в бытность здесь г. д'Авена. Сильно желаю заслужить такое одобрение во всех делах, чтобы не слишком гордиться этим случаем. Вы справедливо заключаете из представленнаго мною отчета, что принцессе Елизавете вовсе не названо главное лицо; по-крайней мере я старательно оставлял ее в неведении, и ничто не дает мне повода к сомнению, чтобы она знала об этом из другаго источника. Благоволение, которое вследствие моих замечаний угодно было царице выказать к турецкому посланнику, не уменьшает вовсе внутренняго затруднения, чувствуемаго мною от наглаго упрямства (dе l’оbstinatiоn temerаirе) гр. Левенгаупта продолжать, по прежнему, поход к Выборгу. Я действительно видел, что доб- Стр. 459 рое расположение этой государыни уступило необходимости обезопасить себя, и злонамеренные воспользовались этим предлогом, чтобы подстрекнуть государыню. Они однако успели только в том, что добились от нея повеления, чтобы все войска были готовы к выступлению, и я, показывая вид, что соглашаюсь на это, как на средство, котораго неизбежно требует благоразумие, тем только лучше поддерживаю доверенность, которую постоянно царица выказывает в надежде на мои обещания, что ответ шведскаго генерала будет соответствовать ея желаниям. Письмо Левенгаупта, с котораго копия при сем препровождаю, вместе с ответом моим, отправленным с тем же русским офицером, котораго прислал ко мне генерал Кейт — письмо это вполне оправдало то, что я предполагал. Вчера я имел удовольствие видеть, что царица сама отдала самое строгое повеление не делать разъездов для разведок о неприятеле и постоянно с живейшею признательностью относила дружбе короля успех дел, которыя принимала она к сердцу. Так как из этой меры предварительной, необходимой со стороны царицы и гр. Левенгаупта, следует указанное мною негласное прекращение неприязненных действий, то я считал нужным поспешить уведомлением вас, милостивейший государь, почему и отправляю эстафету к маркизу деВалори (Vаlоrу)*). Он заменит ее курьером на тот конец, чтобы повеления короля, которыя вы передадите г. де-Ланмари (dе Lаnmаrу) и сообщите мне, могли предупредить новыя неприязненныя действия и придать деятельность переговорам, если только его величество при- *) Он был французским министром в Берлине после де-ла-Шетарди. В Париже в 1820 г. изданы его Memоirеs dеs negоtiаtiоns du mаrquis dе Vаlоrу; к сожалению я не мог достать этой книги в Петербурге, но в ней должны быть какия-нибудь подробности описываемых здесь событий. Ср. также выше стр. V. Стр. 460 знает удобным возвратиться к этому пути. Одно частное обстоятельство, побуждает меня считать такую предосторожность с моей стороны еще более важною — это то, что я не могу более заблуждатъся на счет положения шведской армии и, не будучи в состоянии — полагаю, что основательно — выказывать такую же уверенность, как г. Левенгаупт, я обязан думать, что великая держава, желающая вести войну, должна за то взяться иначе, нежели как это сделала Швеция, или вовсе не мешаться в нее. Чем более король справедливо видит в ней естественную свою союзницу на Севере, тем более в его выгодах не подвергать се опасности и не тратить без пользы значительных субсидий, когда сберегая эти издержки, он в состоянии, при помощи своего влияния, обезпечить ее и сделать более страшною для диверсии; когда вместо того, чтобы действовать одной с слабостью, которая выказывается в настоящем случае может быть вследствие конституции, не оправданной даже двадцатью годами мира. Швеция, соединенная с Россиею, будет действовать за одно. Я еще более утвердился в этих мыслях, когда сегодня после полудня царица сама вручила мне копию с письма, написаннаго ею к королю. Я прилагаю ее шифрованною, для предохранения от любопытства, котораго можно опасаться при пересылке чрез прусския владения. Просьба, высказанная этою государынею его величеству о посредничестве, будет навсегда славною эпохою в царствовании короля и для его министерства. Чем более старался я льстить суетности царицы, чтобы подвигнуть ее к этому поступку, тем менее смел высказывать об этом в моем последнем письме, и не буду сметь говорить о других обстоятельствах, внушенных мне усердием к службе короля, до тех пор, пока я не придам им всей прочности. Впрочем я Стр. 461 узнал чрез повереннаго, что русские министры, завистливые к мерам, которыя предпринимает государыня со мною без их ведома, выставляли меня человеком, разумеется более тонким, чем я есть на самом деле, и с которым следует быть осторожным. Они даже дали знать, что имея в виду только выгоды короля, я не буду слишком разборчив в предложениях царице мер, противных ея пользам; что я выказал напр. много излишней поспешности при представлении ей возможности прекратить неприязненныя действия с Швециею; что, наконец, некоторые из министров были того мнения, чтобы пригласить другие дворы к посредничеству его величества. Царица, подтвердив все эти обстоятельства, соизволила сказать мне: «я даже не удостоила ответом подобныя внушения. Я слишком убеждена в вашей ко мне привязанности и желаю только следовать чувству полнейшей доверенности, которую имею к дружбе короля». «Чтобы ни делали, чтобы ни говорили, возразил я тотчас же, но если ваше величество подвергнете меня испытанию, то увидите, способен ли я изменить особенно тому, что может упрочить мою почтительную привязанность к вашей особе»? Справедливо думают обо мне, когда полагают, что для меня долг мой прежде всего — это право, которым я желаю более и более заслужить благосклонность вашего величества. Но у меня то преимущество, что вследствие расположения, о котором вы мне заявили, и для существенной пользы России, я никогда не могу трудиться на пользу короля, не служа в то же время вашему величеству.» Ея министры, сверх того, были бы менее против выказываемой мне царицею доверенности, если бы они не досадовали, видя, что она действует сама, и если бы они не желали и не надеялись поставить с самаго начала дела в такое положение, чтобы она ничего не пред- Стр. 462 принимала без их участия. Царица не пропустила даром того, что я желал, чтобы она почувствовала. «Я очень хорошо заметила, отвечала она мне, что они льстили себя этою надеждою, но далекая от желания, чтобы они меня руководили, я думаю ими управлять, потому что они имеют в том нужду. Здесь не так как во Франции, где государь всегда может найти подданных, на которых он может положиться. Они, впрочем должны тем более утешиться постановленным мною с вами, что я бы сделала более, если бы мне надобно было переделывать вновь; для большаго же сохранения в тайне сношений с королем, я, по вашему совету, отправляемое к нему письмо написала все своею рукою, и оно не контрасигнировано.» © Вычитка и оформление – Константин Дегтярев ([email protected]), 2005 |
