|
Маркиз де Шетарди Маркиз де-ла Шетарди в России 1740-1742 годов
Реляция о перевороте, происшедшем в России 6 декабря 1741 года. Стр. 397 (Рукопись эта была прислана в полицию для напечатания в Париже). Хотя и невозможно еще передать верно все обстоятельства, сопровождавшия важное событие, которое произошло в Петербурге 6 декабря (по н. с.), однако вот подробности, на счет которых в общих чертах все известия довольно согласны: С одной стороны нежный возраст последняго государя, зависть между министрами и особенно между Остерманом и Головкиным, недостаток согласия между герцогинею правительницею, и герцогом, ея супругом, возбуждали всеобщее недовольство; с дру- Стр. 398 гой стороны, принцесса Елизавета привлекала сердца всех русских, сколько происхождением, столько и другими высокими достоинствами своими. Эта принцесса, казалось, не имела большой партии при дворе: ни одно значительное лицо не смело посещать ее, и из всех своих приближенных она доверила тайну только своему камер-юнкеру Воронцову, хирургу Лестоку и одному немцу по имени Шварцу, который в прежнее время служил музыкантом, пользовался небольшим пенсионом от императорской академии наук и при том имел свободный доступ ко двору принцессы, которая от времени до времени выдавала ему значительныя пособия. Эти три лица иособенно двое последних, при помощи значительных денег, давно приобрели множество доверенных лиц, как при дворе, так и в других местах, и особенно большое число гвардейских гренадеров, на верность которых можно было положиться. Исполнение предприятия назначалось на следующей неделе; но не смотря на все предосторожности, двор и министры, начали что-то подозревать, и правительница, 5 декабря (по н. с.), в частном разговоре с принцессою в собрании во дворце, сказала что ее предупреждают в письме из Бреславля быть осторожною с принцессою Елизаветою я особенно советуют немедленно арестовать хирурга Лестока; что она по истине не верит этому письму, но надеется, что если бы означенный Лесток признан был виновным, то конечно принцесса не найдет дурным, когда его задержут. Принцесса Елизавета отвечала на это довольно спокойно уверениями в верности и возвратилась к игре. Однако сильное волнение, замеченное на лицах этих двух особ, подали случай к подозрению, что разговор должен был касаться важных предметов. Стр. 399 В тот же вечер. 5 декабря, четыре тысячи гвардейцев получили вдруг приказание выступить к Выборгу в 24 часа, и в городе говорили, что этот поход был решен после прибытия курьера, привезшаго известие, что генерал Левенгаупт идет со всем своим войском к Выборгу. Но как партия Елизаветы считала этот слух распространенным с намерением, чтобы иметь случай удалить гвардейцев, которых приверженность к принцессе была известна, то сторонники ея сколько своими настояниями, столько же и вследствие известия, что двор намерен арестовать самую принцессу, убедили ее решиться исполнить свое намерение в ту же ночь с 5 на 6 число. Тогда она сначала помолилась Богу в присутствии трех вышеназванных лиц и надела кирасу на свое обыкновенное платье. Между тем ея поверенные убедили десятка два из подкупленных гренадеров ходить вокруг казарм преображенскаго полка под предлогом своих собственных дел. Немного спустя, принцесса, в сопровождения трех своих приверженцев и 7 гренадер, в час по полуночи села в сани и прямо отправилась в названныя казармы. Тотчас же по прибытии туда, она явилась к солдатам с тростью в руке (un еsроntоn а lа mаin), сказала им в нескольких словах, что они видят в ней законную имuератрицу, и что те, которые ее любят, должны тотчас же следовать за ней. При этой речи вдруг явилось 200 гренадер*). Они все поклялись защи- *) Фельдмаршал Mиних в Ebаuсhе роur dоnnеr unе иdeе dе lа fоrmе du gоuvеrnоmеnt russе, Сореng. 1774, р. 157: «Елизавета сама отправилась в казармы преображенскаго полка в ночь с 24 на 25 ноября и, собрав около себя толпу, сказала: «ребята вы знаете, чья я дочь, подите со мною (в подлиннике это по русски)?» Дело было подготовлено заранее, и солдаты и офицеры, предуведомленные вперед, отвечали: «матушка, мы готовы, мы их всех убьем! Принцесса возразила очень великодушно: «если вы будете так поступать, то я не пойду с вами»... Стр. 400 щать ее до последней капли крови. Приняли предосторожность запастись десятками двумя оседланных лошадей для объявления о таком счастливом окончании в казармах других гвардейцев и по отдельным отрядам, что и произвело, что менее чем в час, все полки собрались пред дворцом принцессы. Между тем она отправилась во дворец (аu сhаtеаu) и объявила караулу о своем намерении. Солдаты приняли предложение с радостью, но четыре офицера отвечали в неопределенных выражениях, почему и были заперты в комнате, а принцесса, проходя в покои герцога и правительницы, не встретила никакого затруднения от прочих караульных, кроме одного унтер-офицера, который было сопротивлялся, но его тотчас же арестовали. Найдя еще герцогиню в постели и девицу Mенгден, лежавшую около нея, она объявила первой об ея аресте*). Герцогиня тотчас же повиновалась ея приказаниям, умоляя только не делать насилия ни ей с семейством, ни девице Mенгден, которую бы она очень желала сохранить при себе. Новая императрица обещала ей это и, для большей безопасности, приказала присягнуть и целовать крест гренадерам, которые за ней следовали, что они будут повиноваться ея приказаниям и не станут проливать крови. После этого, она посадила герцогиню в свои сани и отвезла ее во дворец, который занимала до того времени. За этими санями следовали двое других с семейством герцогини, именно: младенец император и новорожденная принцесса. Разсказывают, что императрица, по возвращении во дворец, взяла к себе на *) Фельдмаршал Mиних говорит, что Елизавета вошла в покой правительницы Анны и, найдя ее в постеле, сказала: «сестрица, пора вставать!» По разсказу, слышанному Шаппом от Лестока, правительница, проснувшись, спросила Елизавету: «как, это вы, сударыня?» (Vоуаgе еu Sibеriе, раr Сhaрре, II, р. 185). Стр. 401 руки малютку принца и сказала, осыпая его поцелуями: «бедное дитя, ты вовсе невинно, твои родители виноваты!» В то же время арестовали герцога генералиссимуса войск, который был отвезен в тот же дворец с девицею Mенгден, и разставили там повсюду часовых. Непосредственно затем императрица велела позвать принца гессен-гомбургскаго и приказала сохранять повсюду порядок с гвардейцами, что было тем легче этому принцу, что его любит каждый солдат, как отца роднаго. Еще приказано было арестовать и перевезти в прежний дворец императрицы гр. Остермана и фельдмаршала Mиниха, с которыми солдаты обошлись жестоко: с первым за то, что он оборонялся против них, а со вторым — из давней ненависти, которую питала к нему армия. Президент барон Mенгден с женою были ужасно оскорбляемы по случаю сопротивления их гренадерам. Их отвезли в тот же дворец. Кроме этих, были арестованы в своих домах следующия лица: принц Людовик брауншвейгский, вице-канцлер гр. Головкин с женою, графиня Остерман с своими детьми и тремя братьями Стрешневыми, из которых первый тайный советник и сенатор, генерал-маиор гвардии (?), камергер Лопухин с своим семейством, графиня Ягужинская, сестра вице-канцлера Головкина, генерал-маиор Альбрехт и, может быть еще несколько, которых имена неизвестны. Все это происходило без шума и в таком порядке, что в 8 часов утра немногие из обитателей города знали о чрезвычайной перемене, происшедшей в минувшую ночь. Императрица сама дала знать о случившемся знатнейшим семействам в городе, и в короткое вре- Стр. 402 мя дворец наполнился толпою знатных лиц обоего пола, которые представлялись новой государыне. Сначала она созвала совет, в который допустила великаго канцлера князя Черкасскаго, тайнаго советника кабинета Бреверна, фельдмаршала Трубецкаго и его зятя принца гессен-гомбургскаго, адмирала Головина, генерал-прокурора сената кн. Трубецкаго, тайнаго советника Бестужева, недавно возвращеннаго из своих поместий, и обер-шталмейстера кн. Куракина. Там сqставлена новая форма прислгя, ее uодписала императрица и отяравила с курьерами во все области государства. В 4 часа по полудни, императрица заняла дворец при пушечной пальбе и восклицаниях безчисленнаго народа. Служили там благодарственный молебен и велели привести к присяге гвардейцев, которые и приходиля ко дворцу поротно. На другой день императрица объявила себя полковником всех гвардейских полков и капитаном роты ста гренадер, сопровождавших ее в начале предприятия — они первые имели честь, прежде всех прочих офицеров, присягнуть ей. Прочим войскам, собранным в городе, императрица велела выдать по рублю на человека и в изобилии водки и вина. Герцогиня правительница и ея семейство хотя и под строгим надзором, однако с нею обходятся с уважением, должным ея званию, и говорят, что она будет отправлена в Германию. Тайный советник гр. Mиних, брат фельдмаршала, получил дозволение явиться ко двору и вовсе не разделил немилости своего брата. Также брат девицы Mенгден, поручик гвардии, был освобожден с приказанием исполнять по прежнему свою должность, а его старшая сестра назначена статс-дамою императрицы, также как и Лопухина, дочь (?) арестованнаго камер-юнкера. Принц гессен-гомбургский и его жена, ко- Стр. 403 торую новая императрица тотчас же наградила орденом св. Екатерины, бывшие в немилости у предыдущаго правительства, и в особенности уцелевшие из семейств Голицыных и Долгоруких снова вызваны, и вчера старый фельдмаршал Долгорукий, который с давних пор содержался в крепости Ивангорода (в Нарве), явился в первый раз во дворце. Радость, высказавшаяся при этом случае в публике, чрезвычайна, и можно удивляться, что все произошло без всякаго безпорядка. На другой день этого великаго события, императрица приказала читать шведский манифест, публикованный по случаю настоящей войны, и объявила, что так как намерение шведов было освободить русских от гнета чужеземцев и возстановить законное правительство, а ныне намерение это осуществилось, то она с своей стороны готова заключить мир с Швециею. Она тотчас же послала повеление генералу Кейту стоять смирно с армиею и не нападать на шведов. В то же время она просила маркиза Де-ла-Шетарди послать, как можно скорее, курьера в Стокгольм с известием о случившейся перемене и уверить, что она твердо решилась свято соблюдать ништадтский договор и, на основании его, заключить мир с Швециею. Ея величество то же самое объявила шведскому подполковнику Дидерону, который здесь военнопленным и проводил время с генералом Врангелем (также шведским пленным). Возвратив первому шпагу, она предлагала ему обратить внимание на все, что происходило здесь, для сообщения шведскому генералу Левенгаупту и побуждения его прекратить неприязненныя действия до тех пор, пока время дозволит подробно писать к их величествам шведским. Этот офицер уехал в тот же вечер в шведский лагерь, и здесь никто не сомневается более о мире. Стр. 404 Носится слух, что императрица приказала пригласить в Петербург молодаго герцога голштинскаго с тем, чтобы он принял звание генералиссимуса; но эта новость основана лишь на неверных догадках. Императрица приказала объявить о происшедшей перемене всем иностранным министрам, а также секретарю польскаго посольства, которому велела сказать, что она надеется, что король примет в том участие, а она будет с удовольствием продолжать дружбу, так счастливо существовавшую между двумя дворами, и надеяться встретить то же и со стороны его величества польскаго. Петербург 9 декабря 1741 г. © Вычитка и оформление – Константин Дегтярев ([email protected]), 2005 |
