|
Карл Вильгельм Финк Фон Финкенштейн Общий отчет о русском дворе 1748 года
Характер Канцлера После графа Разумовского Канцлер граф Бестужев первое место занимает в Российской Империи. Власть его столь обширна, что можно назвать его здешним Великим Визирем. Быть может, ни одного двора европейского не сыщешь, где бы первый Министр в такой был силе, и безмерное его влияние должно почитать одним из восточных обычаев, кои Россия до сей поры сохранила. Характер графа Бестужева чудовищнейшую смесь представляет из качеств самых отвратительных; что о нем ни скажи, сгустить краски тут невозможно. Плут и лжец, мстительный и неблагодарный, не имеет он ничего святого и на все способен, чтобы своих целей достигнуть. Не одарен он умом сверхъестественным, однако интриги плетет мастерски, и в этом деле лукавство его и хитрость невообразимого достигли совершенства. Нацию свою знает он недурно, и умело сим пользуется, когда коварные планы в исполнение приводит. Лживость его до таких степеней достигла, что если с кем-то особенно он любезен и вежлив, без ошибки предположить можно, что таится тут подвох; дерзок он и предприимчив и многое берет на себя, что могло бы ему стоить головы, впади он в немилость; в переговорах грубый и резкий, не затруднится он к иностранному посланнику без должного отнестись уважения, и как ни старайся, неприятностей с ним не избежать. В счастье горд и нагл, те же, кто знавал его в ином положении, говорили мне, что в несчастье пресмыкался он и раболепствовал, не зная стыда. Впрочем, корыстолюбив и продажен, как никто, и в продолжение сей войны все дворы по очереди его обогащению помогали; весьма трудолюбив и порою ночи напролет за работой проводит, отдохновение же черпает в вине, кое употребляет без меры, разуму и здоровью во вред. Таковы основные свойства характера его, а чтобы лучше их узнать, одно только надобно — вспомнить все интриги и средства, кои употребил он, дабы того фавора достичь, в коем ныне пребывает. Его интриги Обучался он ремеслу в Гамбурге и при дворе датском, где отличался не раз злобными выходками против Голштинского дома. Возвращенный в отечество при императрице Анне, поступил он в распоряжение Департамента Иностранных дел Стр. 300 под начало графа Остермана; впавши в немилость при герцоге Курляндском, был сослан, а спустя короткое время возвращен Регентшей, коя намеревалась его на прежний его пост назначить, а первым Министром сделать графа де Лина-ра. Прославленный переворот Императрицы Елизаветы все эти планы нарушил, однако фортуна Канцлеру и по сию пору не изменила; маркиз де Ла Шетарди и граф де Л'Эсток обещаниям его поверили и Государыню, коя мнениям их в ту пору повиновалась совершенно, уговорили его в Сенат назначить и к делам допустить: заблуждение непростительное, в коем граф Л'Эсток имел все основания раскаяться, посланнику же французскому сей поступок вечным будет служить укором. Оба ошибку свою признать не замедлили: не успел граф Бестужев место получить, как взялся за старое и неблагодарность по отношению к благодетелям первым соделал подвигом, коим означил себя в новой должности. Однако ж поскольку противники его сильны были и требовалась ему поддержка, он довольно выказал ума и стал искать дружбы графа Воронцова, в чем с помощью хитрости своей в конце концов и преуспел. Сей-то новый покровитель и защитил его от нападок врагов, кои тем сильнее против него злобились, что он их подло обманул; самые великие низости, самые торжественные клятвы, даже слезы — все пускал он в ход, дабы нынешнего Вице-Канцлера разжалобить и на свою сторону увлечь. Сам граф Воронцов говорил мне, что в ту пору не раз трепетал он от страха и на колени падал к его ногам. Граф Воронцов дался в обман, как уже случалось мне говорить, и немало способствовал падению маркиза де Ла Шетарди. То был заговор противной партии, каковой всех, кто с этим посланником связан был, весьма ослабил; Канцлер сим добился многого, но не всего, чего хотел; теперь надобно было одолеть отвращение, кое искони питала к нему Государыня; надобно было ум ее покорить и доверием завладеть; надобно было, наконец, пост Канцлера занять, дабы честолюбие свое насытить. Чересчур доверчивый граф Воронцов и сию высоту ему покорить помог, не заметивши, какую змею пригрел он на груди своей; однако же недолгое время спустя в сей унизительной истине убедился; Канцлер, всех целей достигнув, страстям своим дал волю и всю черноту характера выказал вполне; не ново было для него неблагодарным слыть, и потому не замедлил он предать того, кому всем был обязан. С той поры начал он против графа Воронцова козни строить, Стр. 301 а для того дружбу свел с особами, кои ближе всех к Государыне стояли; главное же, постарался расположение Обер-егермейстера завоевать, 'и чтобы узы сии скрепить, своего сына женил на племяннице фаворита; не погнушался ничем, ни доносами самыми злобными, ни намеками самыми гнусными, ни клеветами самыми ужасными, и все ради того, чтобы Вице-Канцлера в глазах Императрицы замарать, а тот, своего интереса не понимающий, сам исполнение сих мерзостных намерений облегчил, отправившись в злополучный вояж, во время коего и пошла его сила на убыль. Канцлер такую пользу извлек из его отсутствия, что по возвращении нашел граф Воронцов во всех делах полную перемену. С той поры с каждым днем все в большем первый Министр пребывает фаворе; нашел он средство удалить большинство своих врагов либо по крайней мере лишить их возможности ему вредить; поставил людей своих и в Сенат, и на высшие должности государственные; сумел воспользоваться природной нелюбовью Императрицы к делам и абсолютную власть над ними забрал. Одним словом, таково нынче его могущество, что может он, пожалуй, заставить Государыню все исполнить, что ему угодно, и всякий, кто преуспеть хочет в делах, через него действовать должен. Его взгляды Этому Министру приписывают планы самые обширные и самые опасные; подозревают его в том, что под рукою готовит он возвращение несчастного семейства и в честолюбии своем видит себя Регентом Империи при малолетнем Иване. Трудно на сей счет что-либо утверждать наверное; не думаю я, что в его интересах до того дело довести, чтобы Государыню с престола низвергнуть; слишком царствование ее для него благоприятно, чтобы стал он такого желать переворота, ибо сия первая перемена другие может за собою повлечь, кои его же и погубят; однако полагаю я, с другой стороны, что Голштинский дом много может от него зла претерпеть; ненависть, кою к дому сему искони он питает, всем известна; горести, кои причиняет он ежедневно молодому двору, доказательством сего служат, и одна лишь мысль о злопамятстве Великого Князя натурально побуждать его должна всеми мерами возвышению сего принца препятствовать; посему не удивлюсь я, если найдет он способ переменить наследника или, по край- Стр. 302 ней мере, назначение его затруднить. Ненависть, кою Великий Князь к Фавориту питает, частые ссоры между Тетушкой и Племянником повод к сему могут подать, и как бы дело ни обернулось, если Императрицы не станет, Их Императорским Высочествам многие будут грозить опасности. Его система Система, к коей приохотить сумел сей Министр Государыню, столько же ее природным чувствам и первоначальным идеям противоречит, сколько и подлинным интересам страны, и все сие — плод уловок и хитростей Канцлера. Императрица любит разом и удовольствия, и некую воображаемую славу, а потому ничего иного бы не хотела, кроме как жить в мире и добром согласии со своими соседями, и таким образом некоторое влияние на общий ход дел сохранять, ни в малейшей степени в той войне не участвуя, кою главные дворы европейские между собою ведут. Граф Бестужев, к одним дворам страстную питающий любовь, а к другим — ненависть, до той поры не ведал покоя, пока не заставил ее сделать выбор и против воли не втянул в предприятия самые обширные, не заставил на себя принять обязательства самые обременительные, кои могут армию русскую погубить, подданных Ее Величества разорить и с державами, для России наиболее опасными, поссорить. Императрица очень многим Франции была обязана, Канцлер же о сих обязательствах ее заставил забыть. Питала она почтение и дружеское расположение к Вашему Величеству, он внушил ей к Вам холодность и недоверие. Она желала добра шведам и любила Наследного Принца, он же так все устроил, что чувства сии в ненависть и гнев обратились; она ненавидела Венский двор, он же сумел ее в пользу Австрии всецело расположить; она о Торговой Державе12) слышать не могла без ужаса, он же, однако, сумел ей субсидии английские и голландские навязать; она обожала Голштинский дом, а датский двор ненавидела, Канцлер же сумел все эти чувства переплавить и к своей обернуть пользе. Такова его система, каковую выстроил он на руинах той, что самой Императрице принадлежала, и ка- 12) Так французский министр иностранных дел Пюизьё вполне официально именовал Англию. Стр. 303 ковую изложу я подробнее, описавши нынешнее положение различных дворов европейских относительно России. Полное соответствие текста печатному изданию не гарантируется. Нумерация внизу страницы. |
