|
Анна Николаевна Дубельт Письма А.Н. Дубельт к мужу
Письмо 63 Стр. 140 31 октября 1850 г. Рыскино Не думаю, мой ангел Левочка, чтобы Миша мимо тебя, исподтишка упрашивал своих знакомых, чтобы они тебя уговаривали перевести его обратно на службу в Петербург. Кажется, в нем нет такого лукавства, да и, кажется, он сам намерен послужить на Кавказе, потому что там и дом купил. Не могу выразить тебе, Левочка, как стесняется сердце читать о твоих трудах, превосходящих твои силы. Страшно подумать, что в твои лета и <нрзб.> не только нет покою, но все труды свыше сил твоих. Что дальше, ты слабее, а что дальше, то больше тебе дела. Неужели, мой ангел, ты боишься сказать графу, что твои силы упадают и что тебе надо трудиться так, чтобы не терзать здоровье. Хоть бы это сделать, чтобы не так рано вставать, хоть бы ты попозже мог ездить с докладом к графу. Неужели нельзя этого устроить? Пока ты был бодр и крепок, хоть и худощав, но ты выносил труды свои; а теперь уже силы не те — ты часто хвораешь, а тебя все тормошат по-прежнему как мальчишку. Уже и то подумаешь, не лучше ли тебе переменить род службы и достать себе место попокойнее? Мне как-то делается страшно и грустно, когда подумаю, что такая вечно каторжная работа, утомляя тебя беспрестанно, может сократить неоцененную жизнь твою. Благодарю тебя, Левочка, за перчатки; тебе говорили, что этого номера перчатки годятся только для монумента. Да это и правда, что я такая огромная, как монумент, и рука у меня ужасно большая. Притом я не могу терпеть тесных перчаток. Мне взойдут на руку перчатки и 8!/4 номера, но руке тесно и пока не растянутся перчатки, рукам ужасно их носить. А этот 83/4 номер, уж так покойны, что наденешь их с первого разу без малейшего усилия и носишь их с большим удовольствием. Тебе Соничка напомнила об этих перчатках. Не думай, мой ангел, чтобы я просила ее о том; а как-то при ней, Ал<ександра> Ал<ексеевна> вспомнила что ты взял у меня сколько-то пар на промен и роздал в Рыскине моим фрейлинам, в том числе и ей, Ал<ександре> Ал<ексеевне> досталась пара или две. Соничка посмеялась и сказала: я дяденьке это напомню. А теперь я боюсь, чтобы ты не подумал, что это я ее просила беспокоить тебя о моих перчатках. Я бы и сама тебя попросила, если бы они были мне нужны, но у меня еще оставалось пары три. А теперь стало 9 пар, этого, я думаю, мне на всю жизнь довольно. О сданном в рекруты солдатском сыне позволь мне прежде здесь коротенько разузнать. Он сдан уже тому полтора года, и никто о нем и не думает, да я полагаю, как мне, так и прочим, неизвестна статья о солдатских детях. Я боюсь, как мы объявим, то и пойдут хлопоты, а теперь все молчат, да никому и в голову не приходит, что этого сделать было нельзя. Впрочем, я тебя послушаюсь и сделаю, как ты велишь, только прежде чем на себя топор поднимать, дай мне здесь у знающих людей удостовериться, точно ли стоит об этом объявлять. Может быть беда небольшая, как промолчишь, а как объявишь, то сделают из мухи слона. Помнишь, как я беспокоилась о петрищевской ревизии, что там было пропущено более 20-ти душ, и если бы тогда объявили, нестерпимые были бы хлопоты, да и штрафу бы я заплатила Стр. 141 несколько тысяч рублей. А теперь пришла новая ревизия, поневоле разобрали хорошенько старую ревизию и нашлось, что нет пропускной ни одной души, а казалось, их пропущено двадцать, потому что была большая запутанность. Теперь их отыскали, потому что такое время пришло, что надо было распутать, и вышло, что я десять лет беспокоилась понапрасну. Так и тут, я себе, может быть, сообразила, что этот рекрут сдан противузаконно, а может быть, эта статья до него и не касается. Дай мне прежде здесь узнать об этом хорошенько, тогда уж тебя буду беспокоить, когда здесь узнаю. И объявить то уж лучше здесь, чем в Петербурге. Там раскричатся, а здесь уладят потише, потому что ведь и те не правы, которые приняли его, хотя и знать им было нельзя, кто он такой, потому что в ревизии показан приемышем моего крестьянина, а не солдатским сыном. Но ты об этом не тревожься, Левочка, здесь мне скажут, опасно ли так оставить или нет; и ежели увижу, что опасно, сейчас объявлю или здесь или к тебе пришлю. Но зачем же соваться на неприятности, когда можно избежать их или устроить все потише и с меньшею ответственностью. Да и если бы ты знал, какая дрянь эти солдатские сыновья. Оставшись сиротами, без отца, без матери, они растут без всякого надзора и делаются первыми негодяями в вотчине. Тотчас скажи, придет рекрутский набор — отдавать некого и, разумеется, скорее избавиться дрянного, одинокого шалунишки, чем расстраивать хорошую семью. Теперь же такие частые и сильные наборы, что этих солдатских сыновей остается пропасть в имении. Они никуда не годятся, а их не отдавать; а разоряй хорошего мужика, который украшает имение своим семейством. А пока я узнаю, Левочка, точно ли надо о моем рекруте беспокоиться, ты сделай милость об этом не разглашай и никому не говори; я сама тебя уведомлю. Даже домашним не говори. Теперь все молчат, никто об этом и не думает, а как пойдут разные толки, то, пожалуй, и надоумят кого-нибудь на меня пожаловаться, даже и понапрасну. Может я, не узнавши хорошенько, написала тебе недельно. Я здесь не делала никаких справок, а так сама себе вообразила, что сдан рекрут незаконно. То прежде времени разглашать не надо, а я узнаю повернее и тебе напишу. Благодарю тебя, мой ангел Левочка, за присылку разных вещей и закусок, которые я получила и которых пересчитать нельзя, так их много. Мне только то жаль, что ты много тратишь денег на меня. Целую твои ручки миллион раз. Напала зима, а я снег терпеть не могу, от этого мне бывает теперь скучно, особенно часто зубы болят и мешают заниматься. На прошедшей неделе так страшно болели, особенно по ночам, что я 8 ночей сряду не только не спала, но нигде в своем большом доме места не находила. Теперь, слава Богу, полегче, да и то хорошо, что днем, по крайней мере, не так мучительно зубы болят, как ночью. А то если бы круглые сутки та же боль, можно бы с ума сойти. Была у меня на днях Амалия Мат<веевна> Давыдова. Она просила напомнить тебе о ее прошении, которое она недавно к тебе посылала о помиловании ее брата. Прощай, Левочка. Полное соответствие текста печатному изданию не гарантируется. Нумерация вверху страницы. Разбивка на главы введена для удобства публикации и не соответствует первоисточнику. |
