|
Анна Николаевна Дубельт Письма А.Н. Дубельт к мужу
Письмо 57 Стр. 135 29 июня1850 г. Рыскино* Только что я по делам сестры Александры Константиновны написала тебе, дорогой Левочка, о вороных твоих старичках, как получила твое письмо, где ты пишешь, что отдал их сестре Екатерине Дмитриевне. Ну и пусть они у нее, я этому очень рада, оставь их ей хоть совсем, ежели они ей годятся, а мне они не нужны, я и без них обойдусь; мне будет приятно знать, что ей есть на чем выехать. Хотя они и очень старые, но у нее езда небольшая. Итак, Левочка, оставь сестре лошадок; пусть ими пользуется, пока ей угодно; пусть совсем их оставит, если ты на это согласен. Я еще не говорила тебе, мой ангел, как мне весело с сестрою и с Соничкою. Сестра так добра и приветлива, Соня такой милый ребенок, что мы целый день болтаем и хохочем. Не видим, как время идет, потому что оно идет очень весело. Сестре Рыскино чрезвычайно нравится, она беспрестанно твердит, что она здесь как в раю. А мне радостно это слышать, потому что я нахожу сама, что Рыскино рай, и от всей души уважаю и люблю тех, кто так же думает о Рыскине, как и я. Жаль, что опасения за твое здоровье заставляют сестру спешить в Петербург, а то бы я рада ее продержать здесь все лето, и кажется, она бы также и сама не соскучилась. Мы все собираемся вместе в Каменное, но дожди мешают. Помнишь, Лева, была у тебя от меня с письмом одна Вышневолоцкая мещанка Чернецкая, у которой взяли в солдаты единственного сына в последний набор? Она подавала лично просьбу Государю в Гатчине, в саду, и Государь велел ей отдать эту просьбу дежурному флигель-адъютанту, а этот дежурный был наш Николинька. Потом, ты мне писал, что вы относились к Бакунину51 об этом деле и он отвечал, что сын Чернецкой сдан правильно. По какому поводу вы относились к Бакунину, по словесной ли просьбе к тебе Чернецкой, или по поданной ею просьбе Государю? Она просит меня узнать, что сталось с ее просьбою, которую она в Гатчине подала Государю и которая по Его приказанию была ею, Чернецкой, отдана Николиньке. Сделай милость, вели разыскать, эта ли просьба была пружиною сношений ваших с Бакуниным, или она до сих пор лежит без действий, и где она находится? Ты как-то писал мне, дорогой Левочка, что твои доходы от золотых приисков очень убавились от несправедливости, сделанной вам нарушением условий на счет процентов. На это я тебя спрашивала, зачем ты не хлопочешь, чтобы восстановить первобытное условие? Но ты мне ничего не отвечаешь. Скажи, пожалуйста, отчего же это переделать нельзя? А как ты печально провел день своих именин, Левочка! Все по кладбищам, да на панихидах. Что же тебе это вздумалось, мой ангел, в этот день так грустить? А мы здесь вспоминали о тебе пятнадцать раз и я думала, что ты этот день проведешь с Азанчевскими. Прощай, мой добрый бесподобный Левочка, сколько ты мне прислал лакомств с сестрою, и все такое вкусное и славное. Целую твои ручки. * Вверху письма написано Л.В. Дубельтом: «Переговорим» (прим. публ.). Полное соответствие текста печатному изданию не гарантируется. Нумерация вверху страницы. Разбивка на главы введена для удобства публикации и не соответствует первоисточнику. |
